В своем заявлении АНК предложил провести в течение года референдумпо возвращению к полупрезидентской форме правления, а уже после этого, по новой системе, провести президентские выборы в течение 2020 года. АНК также заявил о необходимости внести ряд поправок в Избирательный кодекс, в первую очередь отказавшись от «рейтинговой системы».
Оппозиция выступила против этих изменений. Наиболее мягко в этом отношении высказались представители партии «Процветающая Армения», которые заявили, что инициативу «уважают, но не особо поддерживают», а лидер партии «Светлая Армения» считает регрессом возврат к полупрезидентской системе правления. Свое мнение также высказал и спикер внепарламентской оппозиции – РПА – Эдуард Шармазанов, который считает, что переход на полупрезидентскую систему – регресс с точки зрения развития демократии, укрепления национальной безопасности, парламентаризма и политического плюрализма.
Что касается правящей партии, то фракция «Мой шаг» пока не выразила консолидированного мнения по этому вопросу. Спикер Национального собрания (парламента) Арарат Мирзоян заявил, что вопрос о конституционных поправках стоит на повестке дня, но масштабных изменений Конституции не планируется, а сам он не сторонник возврата к полупрезидентской системе. Вице-спикер парламента Лена Назарян заявила, что этот вопрос пока не обсуждался в партии, но к нему еще могут вернуться.
История изменений Конституции в независимой Армении
Вопрос адаптации политической системы к современным реалиям выносился на повестку дня при каждом президенте Армении, когда тот задумывался о втором сроке. На референдуме в 1995 году была принята первая Конституция независимой Армении, по которой страна стала президентской республикой при широких полномочиях президента и ограниченных полномочиях парламента. На выборах 1996 года, которые оспаривались оппозицией, Левон Тер-Петросян победил с небольшим перевесом, и, казалось, проблема оппозиционно настроенного парламента была решена. Однако в 1998 году в результате раскола внутри власти Тер-Петросяну пришлось уйти в отставку.
В 2003 году, после окончания первого срока президентства Роберта Кочаряна, прошел новый конституционный референдум. Согласно предложенному проекту Конституции, Армения превращалась из президентской в полупрезидентскую республику. После мая 2000 года оппозиция в парламенте больше не представляла никакой «угрозы» для президента. В то же время после ухода президента со своего поста в полупрезидентской модели он мог сохранить прежнее влияние на решения парламента, следовательно, влияние на принятие политических решений. Эта Конституция не была принята на референдуме, из-за чего в 2005 году был проведен еще один референдум, на котором большинство, согласно отчету ЦИК, проголосовало за новый проект Конституции. По мнению многих армянских экспертов, у партии «Процветающая Армения» был консенсус с Робертом Кочаряном, и благодаря ее поддержке президент планировал сохранить свое прежнее политическое влияние. Однако в 2007 году «Процветающая Армения» получила недостаточно голосов и стала частью правящей коалиции, а Роберт Кочарян ушел из политики.
После президентских выборов 2013 года в Армении началось обсуждение новой Конституции. Ее инициатором стал Серж Саргсян, предложивший переход на парламентскую систему. В 2014 году он пообещал, что не будет пытаться занять пост президента, премьер-министраили другим способом продолжать руководить государством. В 2015 году Конституция была принята на крайне спорном референдуме. По закону для принятия конституционных поправок 33% от списочного числа избирателей должны были проголосовать за изменения. По официальным результатам, таковых оказалось 33,6%, но при многочисленных нарушениях в ходе проведения референдума. В результате с 2018 года Армения стала парламентской республикой, Серж Саргсян – премьер-министром, что привело к многочисленным акциям протеста и бархатной революции, в ходе которой он подал в отставку 23 апреля 2018 года.
Фактически все три президента инициировали конституционные изменения с целью расширения или сохранения своих полномочий и пролонгации власти. В то же время такие действия воспринимались обществом достаточно остро и трактовались как нелегитимные, и, хотя непосредственно референдумы не были сорваны, они не помогли достичь тех целей, с которыми они проводились.
Позиции основных политических игроков по смене Конституции на сегодняшний момент
После бархатной революции в обществе неоднократно поднимался вопрос внесения поправок в действующую Конституцию. Так, многие, в том числе и сам Никол Пашинян, называли действующую конституционную модель «суперпремьерской», что, по их мнению, приводит к концентрации власти в руках премьер-министра вместо президента. В то же время после прихода к власти Пашинян продолжил пользоваться существующей моделью с расширенными полномочиями премьера.
Рассмотрим позиции сторон. Армянскому национальному конгрессу выгодно обсуждение новой Конституции, поскольку по новой системе в Армении проходят только одни выборы национального масштаба – парламентские, и те один раз в пять лет. АНК же предлагает провести референдум и президентские выборы, что создаст возможность для возвращения АНК к активной политической жизни после провала на парламентских выборах 2017 года и отказа от участия в выборах в 2018 году. Открывшееся политическое поле могло бы дать АНК по крайней мере шанс на это.
Позиция РПА, оставшейся не у дел в 2018 году, состоит в другом: для нее действующая Конституция – это часть ее политического наследия, и по крайней мере на данном этапе РПА выступает против возвращения к предыдущей конституционной модели. Кроме того, у РПА нет на сегодняшний момент лидера с ярким публичным образом, способного достичь высоких рейтингов.
Позиция парламентских оппозиционных партий понятна: сегодня они имеют, несмотря на более чем скромные результаты, зафиксированные на выборах 9 декабря 2018 года, достаточно широкие полномочия и представительство. Смена Конституции ограничит их возможности, и поэтому им невыгодны конституционные изменения.
Что касается правящего блока «Мой шаг» и премьер-министра Никола Пашиняна, то они находятся в самом неоднозначном положении: с одной стороны, Пашинян выступал против действующей конституционной модели, но также он выступал и против предыдущей, что постоянно припоминают оппоненты. Кроме того, будучи в оппозиции, Пашинян был сторонником размывания власти между различными ее ветвями, что сегодня ему объективно невыгодно. Сама партия сейчас оказалась в положении, когда в ней множество начинающих и неопытных политиков при широких полномочиях парламента. И рейтинг блока в значительной степени зависит от рейтинга самого Пашиняна.
При этом, на сегодня на всем политическом поле только нынешней правящей партии объективно выгодно сменить конституционную модель на полупрезидентскую, тогда как все остальные выступают против этого. Однако выгода эта неполная, поскольку, согласно текущей Конституции, правящей силе необходимо всего лишь выигрывать раз в пять лет на парламентских выборах, тогда как в случае возвращения президентских выборов задача удваивается.
Смена конституционной модели: аргументы за и против
Несмотря на то что большинство игроков на сегодня против возвращения к полупрезидентской системе, стоит учитывать, что действующая Конституция, как уже было показано выше, не обладает полной легитимностью. Подготовленная для пролонгации полномочий Сержа Саргсяна, эта Конституция содержит ряд спорных положений, в том числе таких, по которым расширены полномочия премьер-министра, а президент и вовсе обладает лишь церемониальной ролью.
Таким образом, де-факто вместо премьер-министра имеется все тот же президент, который был в предыдущей конституционной модели, но теперь он также наделен функциями главы правительства и должен руководить непосредственно правительством на постоянной основе. Нынешняя модель выявила следующую проблему: премьер одновременно представляет страну на внешней арене и руководит собственной политической силой внутри страны, и ему сложно реально совместить эти функции, в результате чего очевидным образом страдает качество управления. Серж Саргсян специально для этого ввел пост первого вице-премьера, ограничил присутствие журналистов на заседаниях правительства и имел возможность ограничить свое участие в управлении той степенью интенсивности, которую выбрал бы сам. В новом правительстве нет первого вице-премьера, заседания правительства ведет сам премьер-министр, и на заседаниях присутствуют журналисты.
Кроме того, переход к парламентской модели не является неким «выстраданным выбором» армянского народа. В Армении нет сложившейся партийной системы, рейтинг партии зависит в большинстве своем от рейтинга ее лидера, и потому в действительности нет никакой нужды в партийном представительстве, которое было задумано как способ решения политических вопросов путем консультаций представителей различных социальных слоев и групп в парламенте.
Наконец, мнение о том, что парламентская система является более демократичной, лишены содержания, если не говорить о том, какая именно система имеется в виду. Вплоть до 2008 года включительно в стране раз в пять лет проводились президентские выборы, раз в четыре года – парламентские выборы, раз в три года – выборы местного самоуправления. Это создавало для власти необходимость что-то обещать обществу и почти восемь раз за десятилетие участвовать в выборах по всей стране. Сегодня парламентские выборы проходят раз в пять лет, президентские проводятся в парламенте раз в семь лет, а выборы местного самоуправления – раз в четыре года. Итого, на национальном уровне выборы проводятся 4,5 раза за десятилетие – почти в два раза реже, чем в прошлом. Очевидно, что речь не может идти о прогрессе демократии.
Таким образом, с управленческой точки зрения, с точки зрения политической культуры есть значительная доля истины в утверждении АНК о необходимости возвращения к полупрезидентской системе.
Однако есть проблемы с политической точки зрения: часть общества это может воспринять как желание Никола Пашиняна объявить себя президентом и будет поэтому выступать против данной инициативы. Кроме того, постоянная смена Конституции подрывает стабильность политической системы и сама по себе, даже при улучшении качества документа, создает ожидания у всех игроков, что неконституционный путь допустим, а в случае чего возможно отредактировать Основной закон страны. И этот аргумент будет очень весомым в любых дебатах о смене Конституции в ближайшие пару лет.
